Берсерк (1998) — 11–12

Я уже неоднократно говорил про отношения Гатса с отрядом Соколов, про то, как герой нашёл свою новую семью, как заботится о своём ударном отряде, и так далее, и тому подобное. Но в конечном счёте всё это лишь фон для отношений трёх человек: Гатса, Гриффитса и Каски. И хотя на протяжении первой половины сериала нам регулярно показывали, как девушка-воин относится к нашему страдальцу, о том, что именно творится у неё в голове, догадаться было практически невозможно. На поверхности лежали только солдатская гордость да ревность из-за внимания Гриффитса. И лишь в 11-м и 12-м эпизодах авторы наконец-то позволили зрителю заглянуть в её внутренний мир.

При этом к раскрытию Каски Миура с компанией подходят весьма незатейливо, начиная с элементарного противопоставления с Шарлоттой. Нарочито женственная принцесса Мидланда, живущая мечтами о прекрасном принце, воплотившимися в Гриффитсе, и девушка-рыцарь, отринувшая свою женственность. В их коротком взаимодействии, казалось бы, ограниченном одним лишь взглядом Каски, скрыто немало подтекста. И главное — это жалость. Жалеет ли Каска Шарлотту, понимая, что Гриффитс использует её, как пешку на пути к вершине; жалеет ли себя, чувствуя, что теряет место рядом с командиром Соколов, — это не столь уж и важно. Важнее то, что девушка-рыцарь прекрасно понимает, что она не может стать женщиной для Гриффитса, но ей хочется быть для него хоть кем-то важным. И потому она так отчаянно стремится отречься от своей женственности и рвётся в бой, потому солдатская гордость для неё настолько принципиальна. И потому Каска так недолюбливает Гатса, который без особых усилий получает внимание Гриффитса, за которое она так упорно борется.

Вот только чуть позже, после того как Гатс спасает Каске жизнь в битве с Адоном и девушка-рыцарь рассказывает о своём прошлом, тем самым начиная сближение с нашим страдальцем, возникает чувство, что слово «любовь» не совсем точно описывает её отношение к Гриффитсу. Юный командир Соколов в глазах юной девушки, спасённой от насильника, выглядел ангелом, посланным свыше. Этот образ явно остался с Каской, и в Гриффитсе она видит не только и не столько человека, сколько героя легенд. Вместо «любви» больше подходит слово «почитание». И в ситуациях, где образ недостижимого Гриффитса даёт трещину, как когда юный Сокол продал своё тело старому извращенцу ради укрепления финансового положения отряда или когда рисковал жизнью ради Гатса, в Каске невольно поднимается ревность. Ревнует она человека или образ — сказать сложно. Но мне кажется, что Гриффитс-герой для Каски важнее, чем Гриффитс-человек.

Конечно, пытаться разобраться в чувствах героини, исходя из пары коротких эпизодов да тонны домыслов, — не самое продуктивное занятие. Но сам факт, что OLM вслед за Миурой удалось изобразить героев, которых хочется понять и которым невольно сопереживаешь, — это настоящий успех.