Третий лишний

Многие фильмы, в основе которых лежит одна-единственная классная идея, объединяет и общая беда. Заключается она в том, что в отрыве от этой идеи фильмы оказываются малоинтересны, если вообще смотрибельны. Сами понимаете: если команду экшен-легенд из «Неудержимых» заменить на малоизвестных актёров — кто пойдёт на эту срань? Вот и с «Третьем лишним» то же самое, только вместо Сталлоне, Лундгрена, Стэтема и Ли здесь один дико обаятельный игрушечный медведь.

Без вопросов, идея фильма про выросшего вместе с хозяином плюшевого педобира свежа и интересна. Сам Тэд — бухающий, пыхающий, сквернословящий и трахающий шлюх мишка, эдакая лайт-версия Мистера Вигглза — персонаж неординарный и при этом крайне симпатичный. А вот в отрыве от Тэда к «Третьему лишнему» можно предъявить массу претензий.

Например, по-настоящему смешных шуток на весь фильм наберётся всего десятка полтора (что на самом деле совсем неплохо, иным комедиям и этого не дано), да и те какие-то вымученные, будто бы являются не столько результатом работы свободной творческой мысли, сколько продуктом бездушного маркетингового расчёта, замешанного на крови безымянных участников фокус-групп. Гэги сами по себе работают, но вот чувство чужеродности по отношению к повествованию, искусственности и неискренности возникает почти каждый раз, когда герои отмачивают что-нибудь смешное. Закадровый голос вроде бы остроумно шутит про вертолёт «Апач» или Тейлора Лотнера, а перед глазами стоит список «50 юмористических тем, обеспечивающих коммерческий успех», составленный командой маркетологов в строгих костюмах, в котором обязательно значатся «оборонная промышленность», «пердёж», «евреи», «Сумерки» и «гик-культура». Казалось бы, задротские шутки по определению не могут быть казёнными, а вот поди ж ты! Даже интересно становится, например, сколько времени Макфарлейн сотоварищи провели, пытаясь найти что-то хоть сколько-нибудь оригинальное для нежной гиковской привязанности главных героев.

Основанной сюжетный двигатель фильма (слабовольный не желающий взрослеть парень, его лучший друг-распиздяй и хорошая девушка, не одобряющая лучшего друга и желающая парню повзрослеть) с пугающей точностью воспроизводит аналогичную коллизию в «Зомби по имени Шон», вплоть до логического финала. Ну или в «Клерках-2» — правда, уже не с такой точностью.

Впрочем, чёрт с ними, с шутками и вторичностью. В конце концов, и посмеяться есть над чем, и ничто не ново в этом мире — Simpsons already did it. Куда хуже, когда кино решает блеснуть своей серьёзной или, того хуже, драматической составляющей.

К примеру, отношения героев Марка Уолберга и Милы Кунис настолько же серы и пресны, как и их фигуранты. Причём претензии не к актёрам, они-то как раз справляются неплохо, учитывая имеющийся материал, а к сценарию, который пытается вникать в проблемы малоинтересных персонажей куда глубже, чем они того заслуживают. Тем более что и проблемы на поверку оказываются надуманными. Спрашивается, зачем тратить бесценное экранное время на слабовольного кидалта, который обвиняет других в своих бедах, и его более успешную подругу, которая тоже обвиняет других в его бедах, когда где-то рядом бродит набитое ватой и концентрированной харизмой воплощение таких суровых мужских добродетелей, как преданная дружба, взаимовыручка и самопожертвование? Нет ответа.

Но самый глубокий провал фильма — это финал, а точнее, последние минут пятнадцать, без которых кино бы только выиграло (благо за четверть часа до конца вполне можно было бы поставить точку). Здесь собрана палитра унылых жанровых штампов — настолько обширная, что, пожалуй, затыкает за пояс предыдущие полтора часа: и внезапное прозрение главного героя, и драма, в которую не веришь ни секунды, и максимально идиотский поворот сюжета в самом конце, напоминающий, что «Третий лишний» всё-таки сказка, но выглядящий жалко и неуместно, поскольку сказка-то для взрослых. Так что попереживать толком не получается, а вот поскучать и позлиться — очень даже.

Но всё же, всё же… В фильме есть симпатяга Тэд, вытягивающий на своём плюшевом горбу посредственную комедию и скверную драму. На него всегда интересно смотреть, что бы он ни делал, потому что это либо мило, либо смешно, либо смешно и мило. Да даже в серьёзных сценах Тэд показывает себя куда более адекватным и вменяемым существом, чем его лучший друг. Но стоит мысленно заменить его на кого-нибудь, скажем, более человекоподобного, как львиная доля обаяния картины улетучивается, оставляя зритель один на один с её блеклой сущностью.

Так что третий не лишний. Третий — основной.