Кинг Конг

Мало кто из ныне живущих и активно творящих режиссеров удостоился чести приобщиться к числу классиков — тех счастливых парней, на которых постоянно ссылаются, которых направо и налево цитируют, с которыми то и дело норовят сравнить. «Это все чушь собачья и подражательство, а вот у того-то и того-то в том-то и том-то… Учись, молодежь!»

Питеру Джексону удалось пробиться в эту когорту счастливчиков. Пусть не сразу, пусть после нескольких лет работы на сугубо специфическую публику, но — удалось. Сначала «Властелин колец», с которым еще очень долго будут сравнивать любые фэнтези-эпики. Теперь — «Кинг Конг», который получился у нашего бывшего толстячка-бородача до того пригожим, что именно его, пожалуй, и станут отныне считать «тем самым, единственным и неповторимым», напрочь позабыв о хорошем, но таком старом фильме 33-го года. Потому что ремейки — они разными бывают. В том числе и такими, что спокойно замещают собой оригинал, сохраняя все привлекательные стороны последнего и добавляя немного (в редких случаях — изрядно) от себя.

А впрочем, к дьяволу все сравнения. Много чести — выгодно выглядеть на фоне картины, которой через три года стукнет три четверти века. Джексоновскому «Кинг Конгу» такие поблажки — что макаке интернет.

Парк Неюрского периода

Пожалуй, самый сильный шок «Кинг Конг» вызовет у оригиналов, которые пришли тупо поглазеть на то, как гигантская горилла крушит всё любое, каждые пять минут яростно стучит себя лапами в грудь, истошно вопит и кушает тираннозавров на завтрак. Фигушки, родные: конечно, без всего вышеперечисленного Конг не был бы Конгом, однако Джексон знает меру и свой фильм в бесконечный аттракцион действия не превращает.

Другое дело, что в трехчасовом «Кинг Конге» экшен-сцен, которые способны удержать в вертикальном состоянии даже человека, последний раз спавшего несколько дней назад, хватит как раз на один фильм обычной продолжительности. В этом смысле мужественное (хоть и вынужденное — попробуй поспорь с режиссером «Властелина колец») решение Universal Pictures не усердствовать с монтажными ножницами можно только приветствовать.

Дай волю любителям там подрезать, сям сократить — запросто мог бы получиться обрубок с перекосом либо в действие, либо в лирику. Но никак не гармоничное сочетание обеих сущностей, каковое и представляет из себя «Кинг Конг».

В мире животных

Но вернемся к нашим обезьянам. Попрыгунчик Энди Серкис, едва успевший излечиться от острейшей формы шизофрении, связанной с многолетним пребыванием в шкуре Горлума, не зря хвастался своими продолжительными экскурсиями в места, родственные всемирно известному Сухумскому обезьяньему питомнику.

Ницше говаривал, что если подолгу вглядываться в гориллу, то горилла, в свою очередь, начнет вглядываться в вас. Неизвестно, что углядели представители семейства высших приматов в Серкисе, но последний научился подражать братьями нашим меньшим (которых от поедания попкорна отделяет лишь жалкая пара хромосом) в совершенстве. На достоверности Конга это отразилось, надо заметить, самым что ни на есть положительным образом.

Глядя на эту конкретную обезьяну, ни за что не поверишь, что она, как бы это получше сказать, компьютерная. Творение рук парней из WETA Digital, при всем уважении, просто не может быть настолько живым! В пользу естественного происхождения Конга говорит решительно все — движения, мимика, жестикуляция, голос и всевозможные мелочи вроде рефлекторных движений, которые обезьяны за собой вряд ли замечают.

По истечении трех часов начинаешь нешуточно переживать за Энди — ему сейчас, должно быть, нелегко приходится. Столько месяцев подглядывать за гориллами, вести себя как горилла, а потом наблюдать на экране себя, любимого, только в слегка ином обличье. Вот где притаилась настоящая опасность сумасшествия!

Как бы то ни было, особенно хорошо Серкису и команде аниматоров удались эмоции. От сцены «героиня Наоми Уоттс валяет дурака, Конг реагирует» в восторг не придет лишь законченный меланхолик-интраверт, а трогательные моменты, которых в фильме несколько больше, чем вы могли ожидать от «одного из самых громких блокбастеров года», натурально, трогают. Когда на экране гигантская горилла на пару с хрупкой белокурой девушкой любуется закатом, а в переполненном зале слышится от силы пара-тройка смешков (то далекие родственники Конга дают понять, что у них закончилось пивко) — это, наверное, и следует называть магией кинематографа.

Лучшая реклама

Тот замечательный факт, что «Кинг Конг» — это нечто большее, нежели заурядное развлекалово с многомиллионными спецэффектами и шикарными съемками, вовсе не отрицает их, спецэффектов, многомиллионную роскошность и их, съемок, ультимативную профессиональность.

Вы, конечно, можете завалиться в кинотеатр с учебником по зоологии за бог его знает какой класс (или все же курс?) и с пеной у рта доказывать соседям, что гигантских горилл не существует в природе, что динозавры выглядели совсем не так, а по дизайнеру этим вот насекомых-переростков вообще дурка плачет, однако приготовьтесь к тому, что вас либо напрочь не услышат, либо по-тихому задушат — чтобы не мешали наслаждаться процессом.

Ибо как только на экране появляются все эти аномалии животного мира, особенно в количестве более одной штуки, слушать подобную нудистику не остается ни времени, ни желания — Питер Джексон и оператор Эндрю Лесни творят такой первоклассный, залихватский экшен, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Эта парочка от души зажигала еще во «Властелине колец», но тут явно прыгнула выше головы.

Добавьте к этом до неприличия красивые антуражи (комплимент в равной степени относится как к Острову Черепа, так и к Нью-Йорку начала века), помножьте на отменную музыку Джеймса Ньютона Хауарда и получите утверждение, которое мы уже как-то раз высказывали, но с удовольствием повторимся: самая лучшая реклама «Кинг Конгу» − это выложенные в Сеть отрывки из фильма. Именно они, а уж никак не тизеры, трейлеры и прочие ролики.

И о погоде

Добавить ко всему вышесказанному почти нечего, да и нужно ли?

Стоит, наверное, лишь искренне похвалить актеров, которые не сплоховали на фоне вездесущей компьютерной графики, да еще раз Питера Джексона — что ни говори, а кастинг он провел великолепно. Тут вам и непривычно импозантный Адриан Броуди, и безо всяких оговорок великолепный Джек Блэк, умудрившийся нащупать в своем персонаже очень важную грань между комизмом и трагизмом, и Кайл Чандлер — ей богу, трудно представить в образе Брюса Бакстера какого-либо другого лицедея.

И, конечно же, неразлучная парочка — Наоми Уоттс и Энди Серкис. Красавица и отнюдь не чудовище, а замечательный актер, которому, как и Джексону, уже дважды за весьма короткий промежуток времени выпало счастье причаститься к Классике.