Паранормальное явление

Чёрт возьми, вот именно за это мы и любим кинематограф — каждый раз, когда кажется, что нас, всех из себя таких повидавших виды и умудрённых чуть ли не до седин, уже невозможно сразить наповал файтинг-сценой, шокировать неожиданной концовкой или просто, без затей напугать до усрачки — он, паршивец, гнусно ухмыляется, закатывает рукава, плюёт на ладони и — сражает, шокирует, пугает. Да так, что шансов заработать седину становится ещё больше – только уже не от великой мудрости, а от массового суицида сотен тысяч нервных клеток.

Помните все эти наши ахи и вздохи, причитания и ворчание в адрес авторов ужастиков? Дескать, всё — выдохлись, голубчики, наводить страху уже разучились, максимум, на что способны, — это заплести сюжет в тугой жгут и окатить зрителя с ног до головы ведром адреналина. Помните, да?

Так вот — забудьте, потому что "Паранормальное явление" наглядно доказало, что виноват не жанр — он-то как раз чувствует себя преотличненько и способен на многое. Виноваты киноделы, которые, такое ощущение, просто-напросто потеряли духовный контакт со своим зрителем, разучившись качественно и самозабвенно его пугать. Оказывается, для съёмок такого ужастика, который непременно станет одним из эталонов жанра, нужно всего ничего — жалкие пятнадцать тысяч долларов, хорошее воображение и ясное понимание человеческой психологии. Всё остальное — приложится: и зрительская любовь, и огромные сборы, и даже резко выросшие продажи валидола с памперсами "Хаггис". Потому что особо впечатлительным на этом фильме понадобится либо первое, либо второе – а то и вовсе помощь бригады врачей-невропатологов.

Объяснить, отчего "Паранормальное явление" получилось таким жутковатым и страшненьким в самом хорошем смысле этого слова — очень нелегко. Ничуть не легче, чем растолковать родным и близким, почему незамысловатый сон про автобус, за медленно открывающимися дверьми которого царит кромешная и затягивающая в себя пустота, заставляет по пробуждению обливаться потом и мысленно успокаивать пустившееся вскач сердце. Ну, автобус, ну, пустота — подумаешь, велика беда. В реальной жизни до отказа забитый общественный транспорт — куда более неприятное происшествие. Но ведь страшно, блин, страшно, страшно!

Наверное, всё дело именно в том, что сон — это одно из тех редких состояний человеческого организма, которое порождает полную его, организма, беззащитность. Даже самый измученный неврозами и бессонницей бедолага, просыпающийся от любого дуновения ветерка, способен совершенно неожиданно впасть в тяжёлую и беспробудную многочасовую дрёму; вокруг при этом может происходить любая чертовщина, вплоть до сатанинских шабашей и заседаний Госдумы, но погрузившийся в свои грёзы человек будет искренне полагать, что он находится в абсолютной безопасности. Эффект страуса, что вы хотите.

Тем страшнее после пробуждения обнаружить, что чертовщина имело место быть, причём в самой непосредственной близости – именно это и случается с героями "Паранормальной активности", которые на беду свою обзаводятся хорошей видеокамерой и решают запечатлеть на неё проделки злокозненного барабашки, который достаёт девушку по имени Кейти аж с восьмилетнего возраста и явно не планирует бросать это увлекательное занятие.

Точнее, запечатлеть решает её скептически настроенный бойфренд, который, как и большинство нормальных людей, в потусторонние силы не верит, а когда всё-таки получает убедительные доказательства их существования, впадает в неуместный энтузиазм: таскается с этой злосчастной камерой по всему дому, на кадры, которые любого другого человека заставили бы поседеть, реагирует в стиле "Ух ты, призрак!" и без конца задирает барабашку героическими воплями "Это всё, на что ты способен?!" В общем, ведёт себя как самый заурядный среднестатистический болван с комплексом крутого мужика, который всегда всё знает лучше остальных, обожает полностью контролировать ситуацию, за помощью обращается только в самых запущенных случаях, а к чужому мнению прислушивается исключительно по праздникам. Нет, правда, очень распространённый и бесячий типаж.

Впрочем, будь Мика (так зовут парня) чуть более вменяемым человеком – фильм, скорее, закончился бы куда быстрее, обыденнее и скучнее. Вместо этого зрителям выпадает уникальный шанс взглянуть на мир глазами девушки главного героя и в полной мере ощутить, каково это – когда самый близкий человек сначала источает откровенное недоверие, а потом отказывается полагаться на свои ощущения, после чего… После чего становится уже немного поздно что-то менять и исправлять. Днём — ссоры и невроз, а ночью — скользящий неотвратимый ужас, от которого не спрятаться, не скрыться, не отмахнуться: закрывающиеся сами по себе двери, мимолётные чёрные тени, явно не человеческие следы на полу, приподнимающаяся сама по себе простыня на кровати (господи, он ведь был совсем рядом!) и прочая жуть.

И чем дальше, тем хуже: помощи ждать не от кого, потому что единственный разумный человек оказывается даже слишком разумным и предпочитает сделать ноги, потенциальный спаситель в отъезде, а ситуация ухудшается с такой скоростью, что страшно становится ещё и от близости развязки, какой бы она не была. И вся эта атмосфера неуверенности и страха выплёскивается в зрительный зал с небывалой щедростью, заставляя одних свидетелей происходящего нервно грызть ногти, других тихонько поскуливать, третьих поминутно вздрагивать от малейшего шороха, а четвёртых — мысленно обещать себе, что если с ними случится что-то хотя бы отдалённо подобное – они плюнут на условности и правила приличия, в спешке натянут первые попавшиеся одежду, посадят в переносной домик домашнего любимца и дадут такого дёру из дому, что только пятки засверкают — в какое-нибудь общественное и хорошо освещённое место.

Потому что в такой обстановке даже с демонами, которые не боятся ни света, ни камер, ни экстрасенсов, сражаться как-то сподручнее. Пусть даже от такой борьбы – ровным счётом никакого толку.