Субстанция

Химический состав «Субстанции»: Дэвид Кроненберг + «Портрет Дориана Грея» + Корали Фаржа. С первыми двумя реагентами всё понятно: в колбе побольше — неглупый боди-хоррор с минимумом компьютерного изображения и максимумом настоящего страха и отвращения; в той, что поменьше — карательная история о непринятии себя и своего тела (пополам с желанием кутить сверх меры).

А кто такая Корали Фаржа? Эта дамочка, снявшая «Субстанцию», известна своей любовью к стареньким трэшевым ужастикам и святым убеждением в том, что «новый французский экстрим» — лучшее, что случалось с европейским кино за последние лет пятьдесят точно. Спрашивается вопрос: «Новый французский кто?» Отвечается ответ: «Это когда группа французских режиссёров конца девяностых и большей части нулевых (кое-кто из их последователей повеселился и в десятых) снимали зверский артхаус, замешанный на крови и семени».

Тех же нравов придерживается постановщица Фаржа, которая вещает преимущественно «о женском» и делает это с жестью и кислотной начинкой. Хороший пример — её «Выжившая» 2017-го о девушке, которая посреди пустыни больно мстит тройке охотников-мажоров, сначала попустивших её достоинство, а после и вовсе сбросивших мадам с обрыва (и вскоре пожалевших, что не пристрелили на месте).

Так вот, «Субстанция». В ней объединяются тактильные макросъёмки всего подряд, мерзкое чавканье деформированной плоти и клёвый визуальный расколбас, круто смонтированный и оглушающий электронным музлом от танцевальных ритмов до адского синтетического рёва. Лента дарит запоминающийся, надрывающийся изо всех сил актёрский дуэт. Фильм насмехается над современной медиаиндустрией как над рынком оштукатуренных смазливых лиц и трясущихся задниц. Это кино окисляет нервы и воспламеняет нутро, доводя зрителя то до смеха, то до блевоты. Здешний сценарий немногословен (к слову, ещё и выиграл Каннскую премию), но он лишний раз доказывает, что сюжет закипает не только за счёт диалогов — ещё и благодаря смачно прописанному действию. Правда, тут оно бывает неуклюжим и предсказуемым, однако всё равно заставляющим два с лишним часа верить в хрупкую логичность искусственного мира, где разум затмевается похотью, глянцем и химозой в разы и в разы сильнее, чем в нашей с вами обычной реальности.

Субстанция из «Субстанции» есть экспериментальный препарат, позволяющий человеку, осмелившемуся обколоться непонятной зелёной жижей, вырастить из своего тела новую, совершенную версию себя. Недовольного собственной оболочкой подопытного — популярную фитнес-инструкторшу, по которой, по мнению продюсеров, пенсия плачет, — играет Деми Мур. Срабатывает метанарратив, учитывая прошлое этой бывалой актрисы — с провокационными фотосессиями и целой пачкой пикантных ролей на старте карьеры, а также затуханием славы в наши дни. Обновлённый после мутации молодой и сексуальный аватар героини, в который мигом влюбляется весь шоу-бизнес, доверили изобразить Маргарет Куолли. И вновь срабатывает метанарратив, учитывая прошлое восходящей звезды — с карьерой модели, опытом танцовщицы и крайне резким взлётом к статусу кинозвезды мирового размаха. Обе они прекрасны: кричат, плачут, блаженствуют и ненавидят убедительно. И спектром эмоций орудуют, как опытные стриптизёрши — шестом.

Естественно, чудодейственная сыворотка не позволяет обоим «телам» функционировать одновременно и предполагает хитрые правила эксплуатации, которые, естественно, рано или поздно будут нарушены, тем самым порождая в кадре чудовищ — и буквальных, и эфемерных.

До уровня тонкого продукта для напыщенных снобов «Субстанции» не позволяет «возвыситься» её прямолинейность — и дураку без фантиков понятно, кого и как прогрессивная женщина-режиссёр, чья работа пришлась по нраву высоколобой фестивальной тусовке, пытается высмеять и осудить. Над уровнем мясной вакханалии категории «Б» «Субстанцию» удерживает всё то же — редкий «визионер» ударяется в критику капитализма и мизогинии столь же бойко и доступно для понимания, как этим занимается Фаржа: насилуя глаза чрезмерно телесным, уши — истерическим, а мозг — вопиющим.

И, конечно, в лучших кроненберговских традициях, «Субстанция» не только обслюнявливает внешнее, но и основательно копошится во внутренностях. Не конкретной туши, а всего нашего больного общества в целом. На особом счету фильма, при наличии в хронометраже натуральной кровавой бани и хит-парада уродливостей на любой вкус, одна из самых гнетущих сцен — это та, где красивая и статная женщина за шестьдесят битый час накрашивается перед свиданием и в итоге остаётся депрессовать в своём пентхаусе. Не потому, что опаздывает на встречу. Не потому, что окружающая действительность ей противна. Просто она вновь и вновь разочаровывается в покрывшейся морщинами коже, за которой даже ей самой не удаётся разглядеть человека — интересного и заслуживающего любви без тонны макияжа и подтянутых форм.

«Субстанция» замешалась ядрёная. Жуткая, омерзительная, волнительная, неожиданно забавная, эмпатичная через край и стильная до безобразия. Выходит, всё-таки вполне «бабское» это дело — качественные боди-хорроры снимать.