Утомленные солнцем 2: Цитадель

Верьте! Ибо истину глаголем: «Цитадель» намного осмысленнее «Предстояния».

Верьте! Ибо истину глаголем: от этого только хуже.

Верьте! Истинно говорим вам: деньги за психоанализ должен получать психоаналитик, а не объект анализа.

Верьте! Истинно говорим вам: держите своих тараканов при себе, Никита Сергеевич. Мы и со своими-то не знаем, как сладить, а тут ещё ваши текут могучей ордой. В конце концов, это просто неприлично.

Ей богу, дорогие читатели, никогда ещё опыт кинозрителя не был так похож на работу профессионального слушателя, который принимает посетителей не больше, чем на час, укладывает на удобный диван и просит рассказать без утайки самое сокровенное. Одна беда — мы на это не подписывались!

Чего бы нам, не свихнувшимся на «Предстоянии», хотелось от продолжения, это отдельный вопрос. Как минимум — повторения опыта «Комнаты ужасов» в полуразрушенном парке аттракционов, где от творящегося абсурда хочется больше смеяться, нежели бояться. Что ж, режиссёр Михалков по-прежнему ретранслирует идею, что преимущества во Второй мировой СССР добился силами штрафбатов, при моральной поддержке дебилов в заградотрядах и под командованием в дупель пьяных командиров. Ну и под чутким руководством гениального стратега товарища Сталина.

Ох уж этот товарищ Сталин — пожалуй, главный клоун «Цитадели». Не раскрывая его гениального плана по штурму укреплённой фортификации армией с палками, мягко намекнём, что Котов вполне бы мог отправиться в Австралию ловить сачком кенгуру-камикадзе, чтобы заслать их с бомбами в «сумках» на штурм Берлина. По части осмысленности и конечного эффекта оба этих плана — киношный и придуманный нами бред — очень даже равноценны.

В рядах самых тупорылых злодеев кинематографа, таким образом, произошло пополнение: Мистер Фриз, Голдмембер и прочая киношная свистобратия рукоплещет своему новому собрату: рябому генералиссимусу с набитой бог знает чем (очевидно, что не табаком) трубкой. Поборники исторической правды могут хоть в массовом порядке бойкотировать кино, хоть устраивать парады на Красной площади: режиссёру «Утомлённых солнцем — 2» виднее, как на самом деле обстояли дела в Ставке Верховного Главнокомандования.

Фашисты, к слову, тоже в своём репертуаре — нежные европейские души, смотрят на врагов сквозь прицел пулемета под классическую музыку и отказываются подыгрывать кровавым планам Сталина. Так и говорят: мы, мол, офицеры Вермахта, а не палачи. Правда, за милую душу бомбят медицинский конвой, но тут всё ясно как день — их наверняка забыли уведомить об этой процессии заблаговременно. Любой может так ошибиться.

Сюжет, как и раньше, категорически делит всех героев на больших и маленьких людей. Большие, естественно, Котов с дочкой, маленькие — все остальные. За Большими и их последователями внимательно присматривает, извините, Бог, и с ними редко случается Cмерть, зато Маленькие мрут аки мухи. Поэтическая Справедливость не дремлет и терпеливо ждёт своего момента, когда кто-нибудь из Маленьких посмеет обидеть Большого.

Претенциозно? Весьма. Но эту претенциозность легко не заметить из-за местного Символизма.

Цитадельский символизм — самый активный символизм за всю историю кинематографа: он ползает, летает, рождается, вьёт паутинку и порхает. Поначалу немного забавляет («Ути-пути, мышка-норушка!»), временами пугает до усрачки (если местную сцену появления новой жизни показать по центральному телевидению в прайм-тайм, рождаемость в стране упадёт до нуля и расшибётся насмерть), но ближе к середине фильма утомляет до невозможности — ну сколько можно-то, а?

Даже Котов — никакой не персонаж, а живой символ. Олицетворение всей внутренней режиссёрской боли, пустоты и одиночества. Ощущение собственной ненужности и необоснованной уверенности, что его здесь держат силой.

«Цитадель» — самый настоящий вопль, только не о помощи, а просто вопль. Чтобы обратить на себя внимание, Никита Сергеевич Михалков с криком кинулся на пулемётное гнездо, а чтобы все оценили жест, он самолично собрал пулемёт, проверил механизм, установил свет и не забыл позвать зрителей.

Мы пришли. И увидели не просто никому не упавший героизм, а псевдогероизм на грани глупости, когда человек осознанно прыгает спиной на нож сорок пять раз.

И нахуя?