Создатель

Промо-кампания «Создателя» частично строилась на том, что фильм презентовали как проект режиссёра «Изгоя-один». Такой ход оправдан: в карьере Гарета Эдвардса это действительно наиболее удачная работа. Даже заложившая основу MonsterVerse «Годзилла», несмотря на кассовый успех, у зрителей получила в меру прохладный приём — в пику «Изгою», который до выхода «Мандалорца» считали лучшим, что вышло по «Звёздным войнам» после покупки франчайза компанией Disney.

Видимо, и сам Эдвардс прекрасно понимает, что его тягу к скупой демонстрации монстров через призму томительного ожидания и контраста с хрупкими людьми разделяют отнюдь не все зрители. В новой картине, соавтором сценария которой он выступил, режиссёр нет-нет да и возвращается к приёмам из «Звёздных войн», хоть переименовывай в «Изгоя-два». Тут и перестрелки лазерным оружием в тропических джунглях между роботами и солдатами в футуристической броне. Тут и наводящая суету из заоблачных высот орбитальная станция, которую в лучших традициях необходимо уничтожить, сколько бы ботанов при этом ни погибло. Даже некоторое подобие Силы в наличии. Не обошлось и без переметнувшихся на другую сторону персонажей.

Сюжет новизной не блещет. Развитие робототехники привело к созданию искусственного интеллекта, и механические болванчики осознали себя личностями. Вдобавок люди научились копировать сознание и перемещать его в искусственные тела — имитаторы. Всё это привело к росту населения и массовым недовольствам с обеих сторон. Когда роботы посмотрели «Терминатора 2» и взорвали в Лос-Анджелесе атомную бомбу, конфликт перешёл в фазу открытого противостояния: с одной стороны Запад, геноцидящий ИИ, с другой — объединённая Азия, клепающая железяк без остановки.

Но это только присказка, сказка впереди. Ветеран разведки получает задание вернуться в Новую Азию, чтобы отыскать секретную базу повстанцев, где куётся новое, невероятно мощное оружие, способное пошатать мировой порядок. Под последним без обиняков подразумевают право одной страны нести демократию путём орбитальных бомбардировок — именно эту станцию, на постройку которой ушло десять лет, грозятся уничтожить повстанцы. А там, глядишь, и судьбу мира изменят задним числом.

Собственно, большая часть истории посвящена десанту на вражеской территории, поискам секретного оружия в виде робота-ребёнка и путешествию к его создателю — он тоже в списке целей миссии. Перемежается это всё редкими перестрелками с механизированной полицией и атакующими на танках американцами — в общем, влажная фантазия на тему Вьетнамской войны сто лет спустя.

Так как глобальное противостояние локализовано в одном районе, масштабности конфликта не чувствуется, даже несмотря на огромную, стрёмную фиговину в небе, разгоняющую облака и сыплющую бомбами. По ощущениям, перед нами типичный акт демократизации занюханной страны третьего мира силами светоча цивилизации с соответствующей демагогией. Геополитическая обстановка стыдливо замалчивается, подразумевая, что орбитальные бомбардировщики и сопутствующая авиация беспрепятственно бороздят атмосферу планеты, не считаясь с суверенными границами государств.

О непроработанности мира за пределами конкретной миссии свидетельствует и то, что ближе к финалу герои хотят улететь на Луну, где основана колония. Сей факт всплывает внезапно и безо всякой подготовки, хотя в начале идёт краткий экскурс в истоки сложившегося конфликта — запихнуть туда упоминание о лунном поселении не составляет труда. Но автор этого не делает, предпочитая сосредоточиться на восточной культуре, которую настырно форсит в пику всему остальному.

В итоге складывается впечатление, что на детали Эдвардсу просто наплевать. Подавляющее большинство задействованных роботов выглядит так, будто вчера сошло с конвейера — ни потёртостей, ни царапин, ни банальной ржавчины, свойственной влажному климату. За счёт таких незначительных, но множественных упущений достоверность мира выглядит сомнительной чуть ли не на подсознательном уровне, поэтому картина кажется бездушной пустышкой. И даже вялое антивоенное высказывание не достигает цели.

При этом кино не вызывает стойких негативных эмоций по одной причине — оно вообще эмоций не вызывает. Ну да, на экране что-то происходит, мельтешат какие-то люди, роботы, живописные пейзажи, но толку? Время от времени всё это перемежают сюжетные разговоры, флэшбеки, нацеленные на создание эмоциональной привязанности к герою (безрезультатные в силу «деревянного» актёра) и перестрелки. Из последних выделить можно только танковую атаку — исключительно за счёт самого факта появления техники. Но даже кошмары Кайла Риза из первого «Терминатора» впечатляют сильнее.

Фильм «Создатель» похож на современного пользователя «Твиттера» — соевый, стерильный, безэмоционально транслирующий какие-то «правильные» мысли, но до одури боящийся кого-нибудь обидеть, в силу чего теряется индивидуальность, и выделиться можно только внешним видом. Да и тот не фонтан.