Одержимость

Лежать в направлении мечты – не вариант. К ней надо идти или карабкаться. Молодой режиссёр-сценарист Дэмьен Шазелл взял кисточку и краску, высунул язык от усердия, начертал на отрезе ткани девиз «Упорству страстных поём мы песню!» – и под таким знаменем, воинственно бряцая доспехами, отправился штурмовать потенциальных спонсоров. Спонсоры отмахивались и отбрыкивались. Спонсоры говорили: «Да не-е, да ну-у, что-то как-то немасштабно». Тогда Шазелл утрамбовал изначальную идею в восемнадцатиминутную короткометражку, победил с ней на кинофестивале «Сандэнс» – и после этого деньги на полный метр нашлись. Аж «целых» 3,3 миллиона долларов. Шазелл сумел уложиться в девятнадцать съёмочных дней; теперь он пожинает лавры. Уже чёрт-те сколько лавровых снопов навязал – до того изобильным выдался урожай.

Эндрю – главный герой фильма – тоже упорно стремится к успеху, но на джазовом поприще. Поступил в лучшую консерваторию, дабы старик Флетчер его заметил и вогнал в гроб… Так, стоп, что-то не то. Дабы заметил, благословил и дал путёвку в жизнь, разумеется. Хотя при характере и педагогических приёмах Флетчера гроб вскоре показался более вероятным конечным пунктом.

Если художник должен быть просто голодным, то музыкант (по Флетчеру) – вдобавок вымотанно-окровавленным. Временами дирижёр Флетчер слегка напоминает черепаху, однако сей анти-Угвей не угостит персиком под приободряющую мудрость – он сделает выпад и ударит больно. А потом ещё. И ещё. Дж. К. Симмонс в образе Джея Джоны Джеймсона вытирал ноги об аж целого супергероя – Человека-паука. Что ему юный студент-музыкант? Так, на один зуб.

Кто-то из зрителей может жёсткие методы одобрить. Помнится, сам гуру воспитания Антон Семёнович Макаренко писал: «Отказаться от риска – значит отказаться от творчества», «Если с человека не потребовать многого, то от него и не получишь многого», «Сколько бы ни создавали правильных представлений о том, что нужно делать, но если вы не воспитываете привычки преодолевать длительные трудности, я имею право сказать, что вы ничего не воспитали».

Кто-то может категорически осудить и, свернувшись в клубочек, расплакаться от несовершенства мира и бессердечности злого страшного Флетчера. Или завопить: «Да умоются кровью те, кто исповедует насилие и нетолерантность!» и пойти на Флетчера священной войной.

Такая вот двойственность. С протагонистом тоже не всё однозначно. Эндрю – упрямый одиночка, готовый жертвовать и приносить в жертву.

Итак, хотя к локализации заголовка есть кой-какие вопросы, в фильме действительно столкнулись две одержимости. А если встречаются две одинаковые по частотам и амплитудам волны, то они способны взаимоуничтожиться или взаимоусилиться. Тут уж как повезёт.

Есть и третий одержимый – сам режиссёр. Загорелся идеей через музыку порассуждать о том, оправдывает ли цель средства, дал джазу в буквальном смысле. Срисовал образ Флетчера с собственного преподавателя (некая английская писательница понимающе кивает: да уж, из учителей-химиков и прочих вредных наставников получаются очень яркие персонажи!). Собрал подходящую команду: так, исполнитель главной роли Майлз Теллер играл на ударных с пятнадцати лет, плюс до сих пор вспоминает, что, хотя учился хорошо, педагоги не относились к нему ровно – они его либо любили, либо ненавидели (один даже пророчил, что Теллер не сумеет закончить старшую школу и станет малолетним преступником). Исполнивший партию Флетчера Дж. К. Симмонс тоже тесно связан с музыкой: прежде чем выступать актёром-певцом в бродвейских мюзиклах, он учился на композитора, по чуть-чуть осваивал каждый оркестровый инструмент, умел сыграть простенькую мелодию, к примеру, на гобое или виолончели и даже сдавал экзамен по фортепьяно (впрочем, для исполнения в фильме короткого фортепьянного отрывка Симмонсу пришлось практиковаться много часов, равно как и ударнику Теллеру). В композиторы режиссёр зазвал Джастина Харвитца – своего бывшего гарвардского однокурсника, с которым они играли в одном бэнде и делили одну комнату. Это давнее сотрудничество, Харвитц писал музыку и для дебютного фильма Шазелла (и, внезапно, сценарий с саундтреком для эпизода «Симпсонов» – все дороги ведут к ним).

Вроде бы всё очень музыкально. Но в музыке-то и кроются многие подвохи. Вместо названной героем композиции Джеки Хилла восьмидесятилетней давности звучит современная стилизация Харвитца. Байка про Чарли «Птицу» Паркера претерпела изменения: согласно версии Флетчера, Паркер пришёл к успеху потому, что знаменитый коллега-музыкант Джо Джонс гневно запустил в него музыкальную тарелку, едва не обезглавив, после чего опозоренный Паркер сидел взаперти и тренировался-тренировался-тренировался, а ровно через год исполнил своё легендарное соло и прославился; однако по свидетельствам очевидцев, не так всё было. Дескать, шестнадцатилетний саксофонист Паркер выступал на джем-сейшене со звёздами, случилась накладка, ударник Джо Джонс попытался вывести парня из заклина, но тот всё продолжал играть, и тогда Джонс метнул музыкальную тарелку на пол, под ноги Паркеру. Паркер подпрыгнул, все рассмеялись. Испытав унижение, Паркер не превратился на год в отшельника, а продолжил постоянно выступать, разучивал гармонию на фортепьяно, слушал чужую музыку – и действительно, спустя год исполнил великое соло.

К слову, а где сейшены? Где товарищеское общение внутри коллектива? Как ни странно, в фильме о музыке недостаточно любви к музыке. Музыка здесь подобна спорту: протагонист изнемогает, живёт от состязания до состязания, рвёт связи с людьми ради высшей цели. Эндрю мечтает стать не творцом, а знаменитостью. Это не синонимы. И хотя его можно сравнить едва ли не с любым из здешних персонажей (с неудавшимися писателем и актрисой, с плывущей по течению девушкой, с признающими за ценность лишь успехи в американском футболе парнями и уж тем более с самим Флетчером), наиболее занятно сопоставление с бывшим учеником Флетчера – едва-едва пробившимся в консерваторию, вечно отстающим, но сумевшим изобрести новое звучание, добывшее ему признание. Если уж на то пошло, то живущий музыкой экспериментатор более наглядно (и весьма остроумно) показан в короткометражке «Не в такт» (Not Your Time) с Джейсоном Александром, где герой хочет не столько славы для себя, сколько воплощения в жизнь завладевшей им давным-давно идеи-мюзикла. Разумеется, без труда даже тину из пруда не выловишь. Вообще до водоёма не дойдёшь и снасти профукаешь. Однако в случае искусства труд предназначен служить опорой для таланта и любви, а не для амбиций, разве нет?

Ну, кто о чём – а некоторые всё о любви да о любви, да. К человеку ли, к делу ли, к мечте ли… Кстати, следующий фильм Дэмьена Шазелла – La La Land – будет как раз романтическим мюзиклом о джазмене-пианисте, коего опять сыграет Майлз Теллер, и актрисе в исполнении Эммы Уотсон. Режиссёр плотно окопался в джазовой теме – и благодаря тому, что он сочиняет и снимает истории о том, что ему близко и интересно, оторваться от экрана трудно: «Одержимость» полна напряжения, словно угрожающе гудящая трансформаторная будка; лента побуждает зрителей привязаться к герою и вместе с ним то взлетать к надеждам, то падать в отчаяние. А потом снова взлетать. И снова падать. И снова…