Гинтама 2 — 36–42

Гинтама-дайджест номер 13, или Зарисовки, скомпилированные автоматическим генератором бреда после беспрерывного просмотра семи эпизодов.

Gintama 36–37

Я не люблю эпизоды с сёгуном. Несмотря на то, что они никоим образом не хуже остальных (хотя упор на сортирный юмор в этих эпизодах зачастую превосходит все мыслимые пределы), смотреть на издевательства над бедным потомком славного рода Токугавы просто стыдно. И не знаешь, чего стыдишься больше: того бешеного напора, с которым герои нападают на бедного сёгуна, или той щенячьей покорности, с которой он ведётся на их провокации.

Но при этом 36–37 эпизоды оказались не так неприятны для просмотра, как можно было ожидать. И во многом это связано с тем, что история о не самом удачном отдыхе на горнолыжном курорте центрируется не на сёгуне, а те немногие мучения, которые тому достаются, большей частью стоически разделяются Кондо Исао.

А значит, вместо стыда можно сконцентрироваться над классической ситуацией: идиоты на прогулке. Невзирая на избитость сюжетной завитухи с потерянными в пургу, «Гинтама» не перестаёт вытаскивать из неё что-то новое, ну или хорошо забытое старое. Но теряясь где-то на полпути между Нарнией и психбольницей, события больше напоминают детсад на выгуле, нежели историю выживания. Что в полной мере соответствует гинтамовоскому духу (когда-нибудь я скажу, что это такое, а пока продолжу использовать удобную отписку) и в некоторой мере оправдывает уничижения сёгуна. Ведь дети могут быть так жестоки.

Gintama 38–39

Пить вредно. Серьёзно, пить очень вредно, особенно когда в твоём окружении наблюдается хотя бы пара идиотов с садистскими наклонностями. В окружении Гинтоки таких садистов как минимум маленькая толпа. А когда такая толпа захочет отучить тебя от того самого пьянства – пиши пропало.

Да, уже вошедшая в историю всего одним кадром лица Гин-сана, выражавшим нечто похожее на высирание Великой Китайской Стены, арка со скандалом наконец-то получила свою экранизацию, ничуть не потеряв в остринке по сравнению со своей манга-версией.

И в общем-то это всё, что о ней стоит сказать. Гинтоки, высирающий Великую Китайскую Стену. Дважды. Всё, что было в промежутке, – ваша среднестатистическая фантазия* на тему проживания с гаремом, состоящим преимущественно из цундере разной степени пришибленности и Мадао.

И знаете, что самое страшное в этой мини-арке? Она всё же умудряется пропихнуть мораль о вреде употребления алкоголя. И ничуть не в юмористической форме издевательства группы героинь над нашим беззащитным Гинтоки, нет. В суровой и приземлённой форме: есть риск нарваться на очень страшные вещи, о которых можно забыть только с помощью куда большего количества алкоголя. Настолько страшные, что по этому даже не сделали яойных додзинси.

Так что налейте себе сакэ за счёт Сакаты и Мадао и забудьте, что эти эпизоды вообще были.

*автор эпизодника смеет оправдываться, что, пусть он и сказал про «среднестатистическую фантазию», однако он ничуть так не считает. И написал это сугубо из лености своей, дабы не распространяться в подробностях о проживании на одной территории пятерых не знающих друг о друге женщинах и одного Мадао и походе с этими представителями прекрасной половины человечества (уже без Мадао) в планетарий с обилием пошлых шуток и прочего.

Gintama 40–41

Буду откровенен, данной арки я безмерно боялся. Поскольку уж больно она напоминала 83-й эпизод первой «Гинтамы», впервые показавший сёгуна. Притом «напоминала» – это очень слабо сказано: в одном из хост-баров неожиданно пропадает подавляющее большинство работников прямо перед появлением очень важного гостя (гость обычно отличается общей неразговорчивостью и покорностью), и доблестная Йородзуя при пособничестве нескольких особо приближённых друзей доблестно заступает на доблестную службу увеселения мужского/женского населения. И делает это точно так же, как делает всё остальное, – с шумом, гамом, хостомобилем на бананах, и полностью не контролируя ситуацию, постоянно скользя между попыткой ублажить гостя и унизить его.

Буквально один в один, но с одной определяющей разницей – мадам не додавили. Посчитал ли Хидеаки-сенсей, что второй сёгун не нужен, или этой ленивой горилле просто надоела идея на полпути, однако выход получился на удивление достойным и уважительным как по отношению к мадам, так и по отношению к хост-индустрии (с чего бы это вдруг), приятно оттеняя бедного главу сёгуната Токугава.

Gintama 42

Путь мангаки сложен. Беспрерывное давление, поиски вдохновения, чепчика, наконец! Вот только манга-индустрия держится не исключительно на авторах, но и на людях, которые следят, чтобы этих обленившихся горилл не заносило.

На этом можно было бы и закруглиться – перед нами трибьют доблестным редакторам, не дающим прохода начинающим мангакам и активно направляющим их на путь коммерчески истинный. Показанное в эпизоде общение с начинающими авторами, однако, наводит на очень занятный вопрос: Горилла-сенсей пытается превозносить доблестных редакторов, которым приходится общаться с разными лунатиками, или же активно высмеивает надоедливых тварей, напоминающих о дедлайне? А может и то, и другое вместе.

Но на деле после очень смешной арки с хост-клубом (я разве об этом не говорил?) эпизод выглядит несколько блёкло и натужно, оставляя уповать, что это лёгкая разгрузка перед новой сюжетной аркой, центрирующейся на Шинсенгуми и тернистом Хиджикате Тоширо лично.