Судьба: Девочка-волшебница Илия 3 — 07–09

Преимуществом «Прии» всегда была её самодостаточность. Да, как я уже неоднократно говорил, сериал построен на правилах Насуверса, но он эти правила объясняет и не требует знакомства с оригинальными произведениями из серии Fate, хотя последнее и подкидывает иногда интересные темы для размышлений.

Возьмём к примеру Эрику Айнсворт. Нам старательно показывают, что с девочкой не всё в порядке. У неё нет понятия традиционных моральных ценностей. Она без всякого злого умысла способна выкрасть человека и перенести его (её) сознание в плюшевую игрушку, чтобы сделать приятное другу. И потом будет искренне удивляться, почему этот друг недоволен. Так же искренне девочка готова обижаться на Илию, которая, с одной стороны, говорит, что не надо драться без повода, а с другой — нападает на Дариуса Айнсворта и зачем-то хочет забрать Мию. И причина тому вполне очевидна: Эрика — жертва своего воспитания.

Семейства магов никогда не отличались нежной заботой о своих детях. Для них потомство — это не что-то родное, а средство достижения Истока. По сути, дети — это лишь страховка на случай, если маг за свою жизнь не сумеет закончить исследования. Накопленные знания не должны пропасть, но и доверять посторонним их негоже. Потому логично будет вырастить себе ученика-наследника, который, в свою очередь, будет способен сделать со своим ребёнком то же самое. Не удивительно, что в таких условиях во многих магических семьях дети росли не шибко нормальными, а в некоторых случаях так и вообще покорёженными. И Эрика — как раз такой случай, как и сама Илия.

Да, как это ни странно, но Эрика Айнсворт — это прямая отсылка к Илиясфиль фон Айнзберн. Дочь семейства магов, основной целью которых вот уже многие поколения является получение Святого Грааля. Как Илиясфиль в версии Fate/stay night могла пойти поиграть со своим непосредственным врагом братиком Щиро, так и Эрика с любопытством и без малейшего сомнения полезла посмотреть на сестричку Илию. Как наследница Айнсвортов украла нашу героиню и заключила её разум в плюшевой игрушке, так подобная же участь постигла и Щиро в одной из «плохих концовок» оригинальной визуальной новеллы, правда, с более плачевным исходом. У девочек-волшебниц, живущих по принципу «не думай — представляй», явное преимущество в такой ситуации перед магом-недоучкой.

При этом насколько Эрика похожа на оригинальную Илию, настолько цели и методы Айнсвортов напоминают о Эмии Кирицугу. Наёмный маг семейства Айнзбернов времён событий четвёртой войны за Грааль имел вполне чёткое и осознанное желание достичь мира, где людям не придётся плакать. Да, это утопическая формулировка, но суть её сводилась к жизни без войн. Цель вроде вполне благородная, но Кирицугу был готов убивать всякого, вставшего на пути к ней. Более того, в его голове была очень простая математика: нужды большинства перевешивают нужды меньшинства. И ради большинства он был готов пожертвовать всем, даже семьёй.

Айнсворты в сравнении с Эмией даже более прагматичны. Они не гонятся за утопией, они просто пытаются спасти умирающий мир. Но делают это ценой жизни одной маленькой девочки, которой суждено было стать воплощением Грааля, омнипотентного исполнителя желаний. Стоит ли жизнь одной девочки, не какой-то безымянной, но дорогой и знакомой, жизни всего мира? Для Айнсвортов и Эмии такой вопрос даже не стоит. Но здесь сходство заканчивается.

Да, Кирицугу жесток в своих методах. Да, у него сомнительное понимание ценности человеческой жизни. Но Эмия не то чтобы получает удовольствие от своих действий. Ровно наоборот, в идеале Кирицугу хочет быть героем справедливости по версии Щиро — человеком, способным спасти всех. Но он ограничен потолком реальности, и именно поэтому для достижения мечты об идеальном мире ищет Грааль, чтобы получить способ достичь утопии без жертв. Да, Кирицугу и его методы не идеальны, но он это отчётливо понимает. Айнсворты же на данный момент показаны толпой психов, свято верующих в свою праведность.

Трудно считать героем справедливости Дариуса, который с улыбкой выкачивает кровь из Мию. Трудно считать героем справедливости Беатриче, с истеричным смехом избивающую Танаку. Трудно считать героем справедливости Анджелику, не понимающую, чем Мию не устраивает тело Илии с искусственной личностью. И даже если их цель оправдана, с такими героями начинаешь думать: а пытались ли они спасти мир другими способами или пошли сразу самым простым для себя путём?

Конечно, ультимативно эти параллели с оригинальным Fate ни на что не влияют. «Прия» остаётся самостоятельным произведением, не требующим сакральных знаний из-за пределов самого сериала. Вот только глядя на местный подход к раскрытию традиционной для серии Fate темы «что значит быть героем справедливости», невольно начинаешь задумываться, откуда это взялось в развлекательном фансервисном спин-оффе про девочек-волшебниц? И почему происходящее из раза в раз начинает по суровости и серьёзности соперничать с оригиналом, умудряясь при этом не забывать ни про юмор, ни про тот же самый фансервис?