Война миров

Люди, умеющие держать слово, всегда пользовались большим уважением среди своих собратьев по разуму. «Мужик сказал — мужик сделал» — что может быть лучше? Пожалуй, лишь «Режиссер сказал — режиссер сделал» — ведь в киноиндустрии сгоряча данные обещания нарушаются сплошь и рядом.

Здесь можно уверить всех в том, что снимаешь глубокую философскую притчу, а разродиться банальным боевиком, щедро справленный спецэффектами, драками и погонями. Зрители почешут в затылках, да и разделятся на два лагеря: одни будут клясть подлеца-режиссера последними словами, а другие попытаются найти в происходящем обещанный глубинный смысл. И ведь найдут — пусть совсем не тот, что подразумевался вышеозначенным подлецом, но найдут! На безрыбье и рак окунь — документально заверенный факт.

Здесь с одинаковой легкостью паршивая экранизация культовой игры выдается за якобы преднамеренный трэш, нестрашный ужастик — за не предназначенную для пугания зарисовку из жизни потусторонних существ, несмешная комедия — за чуть ли не драму о проблемах взаимопонимания разных семейств, а скучная до зевоты на всю физиономию драма — за «кино не для всех», на которое непосвященным людишкам и соваться-то не следует.

Сложная задачка

Скажем предельно честно и откровенно — шансов сдержать свое слово и снять «Войну миров» так, чтобы не получилась еще одна прямая как палка история о всепобеждающей силе земных летчиков и программистов, которым и черт не брат, и ОС неземного происхождения — не проблема, у Спилберга было маловато. Экранизация одной из лучших книг Уэллса — не только отличный повод продемонстрировать мощь современных компьютерных технологий и объяснить конкурентам, кто здесь настоящий король экшена, а кто так — погулять вышел, но еще и тщательно прикрытая растительностью ловушка, не свалиться в которую способны лишь истинные следопыты от кинематографа.

И Стивен не свалился. Вознамерившись показать зрителям весь ужас истребления человечества с точки зрения отдельно взятого его представителя, он блестяще справился со своей задачей. Отец семерых детей, Спилберг отлично знал, каково это — печься не только о своей шкуре, но и оберегать жизни дочери и сына, особенно когда первой исполнилось всего лишь десять лет, а второй пребывает в том самом идиотском возрасте, когда хочется постоянно лезть на рожон, по поводу и без пререкаться с родителями, ни к кому не прислушиваться — в общем, вести себя как самый обычный подросток в переходном возрасте.

И это знание режиссер употребил с максимальной пользой для фильма — к персонажу Тома Круза, непутевому кранщику по имени Рей, буквально с первых минут проникаешься самыми разнообразными чувствами. От искреннего сопереживания («За что они все с ним так?») до взаправдашнего недоумения («Да разве можно так себя вести перед детьми?»). По ходу фильма одни эмоции отходят на второй план, другие появляются взамен — ей богу, пожелай Спилберг экранизировать вместо «Войны миров» каких-нибудь «Отцов и детей», получилось бы очень убедительно, до того велик накал страстей на семейном фронте.

Само собой, без активного участия ведущих актеров «Война миров» не смогла бы похвастаться и половиной того драматизма, на который рассчитывал режиссер. Если первую половину фильма вас активно бесил персонаж Дакоты Фаннинг, а все оставшееся время вы молились за то, чтобы с девочкой ничего не случилось (в голливудских постановках редко умирают дети, но мало ли что), знайте — малолетняя актриса достучалась и до вашего сердца. И это мы еще молчим о бесподобно сыгранной Тимом Роббинсом роли сумасшедшего туннелекопальщика Огилви.

Бу!

Удивительное дело — уже второй голливудский блокбастер за неполный месяц оказывается, если прищуриться и присмотреться повнимательнее, едва ли не ужастиком. Сначала на зрительских нервах играл Крис Нолан со своим новым «Бэтменом», на который не стоило водить маленьких детей, теперь пришла пора Спилберга. Кто-то может возразить, что гибель чудовищного количества людей — штука сама по себе достаточно страшная. Однако общеизвестно, что сочувствовать всегда проще отнюдь не безликим миллиардам, а конкретным людям — пусть их будет мало, пусть они мелькнут в кадре на долю секунды, но этого вполне достаточно.

Так вот, жутковатых моментов в «Войне миров» хоть вырезай ножницами и засылай в качестве безвозмездной помощи каким-нибудь псевдоужастикам. Причем одна из самых физически неуютных сцен имеет к пришельцам самое что ни на есть опосредованное отношение — разве алиены виноваты, что количество завистников и шкурников в людской массе прямо пропорционально экстренности ситуации, в которой она, масса, оказалась? Пока отец двух детей пытается проехать на чуть ли не единственной во всей округе работающей машине через объятую страхом и паникой толпу, на своем законном кресле сидишь как на иголках, будто какой-нибудь спятивший йог.

Совершенно незабываемыми получились тепловые лучи, которые по воле другого режиссера могли оказаться обычными лазерными лучами. Не тут-то было! Оружие пришельцев не только наводит ужас на людей по ту сторону экрана, оно заставляет мучиться нервной икотой даже зрителей — до того зловещей получилась эта гадость у Спилберга. Поклонники книги воют от восторга — о более удачной визуализации мечтать не стоило. Соответственно, первая экранная агрессия треножников (которые и сами по себе кого хочешь удивят в самом замечательно смысле этого слова) в сторону людей смотрится на одном дыхании — прерывистом таком, сквозь крепко стиснутые зубы.

Поставьте знак равенства между словами «драйв», «напряжение», «саспенс», «адреналин» и почти всеми сценами фильма, начиная от первого удара молнии и заканчивая едва ли не финальными кадрами, и вы получите более-менее полное представление о динамике «Войны миров».

Бармен

Спилберг всегда славился умением снимать за довольно скромные восьмизначные суммы фильмы, которые выглядят на пару сотен миллионов долларов как минимум. И «Война миров» не стала исключением из этого вселенского правила. Там, где режиссер вроде Джонатана Мостоу или братьев Вачовски спустили бы на ветер годовой бюджет страны вроде Таджикистана, Стивен обошелся всего 132 миллионами. Повторяем для тех, кто не успевает следить за событиями в киноиндустрии — сто тридцатью двумя, а вовсе не двумястами, как вы где-то услышали краем уха.

И уж можете поверить на слово — вы вряд ли найдете хоть одну сцену, которая вызовет у вас какое-либо нарекание. Разве что зовут вас Злобным Критиканом, а кличут — Нудным Придирой. Мастерство специалистов из Industrial Light & Magic, которые в очередной раз доказывают свое превосходство над конкурентами (сдохни, WETA, умри, Sony), в сочетании с непревзойденным чувством кадра Януша Камински (если Спилберг когда-нибудь откажется от услуг этого гениального поляка, это будет самой большой ошибкой в его кинокарьере) рождают на свет что-то невообразимое. «Война миров» — замечательный, но редкий пример фильма, каждый кадр которого можно ставить в пример другим киноделам или изучать в школе киномастерства. И попомните наше слово — будут изучать, никуда не денутся.

Но оставим все эти технические глубокопания тем, кому они интереснее всего того, что составляет остов «Войны миров». А именно — потрясающей режиссуры, отличной актерской игры (мы знаем, что Тому Крузу никогда не дадут «Оскара», но кому какое дело до этой глупой церемонии?) и незабываемого ощущения страха, нервозности, восторга и трепета.

Если бы на свете существовали эмоциональные бары, где вместо «Банановых дайкири» и «Голубых лагун» подавали бы коктейли из самых разных эмоций, то, услышав просьбу «Мне что-нибудь очень неоднородное, контрастное, но вкусное, чтобы вставило по самое не балуйся и долго-долго не отпускало», любой мало-мальски приличный бармен без лишних слов начинал бы смешивать «Войну миров».