Склон Аполлона — 03–07

Не всякая экранизация титулованной музыкальной сёдзё-манги да в блоке Noitamina будет Nodame Cantabile.

«Склон Аполлона» всё же в первую очередь мелодрама. Качественная, здорово снятая, отчасти предсказуемая, но так по-хорошему, литературно, свободная от своеобразных клише аниме-романтики, но не лишённая шаблонов, присущих жанру в целом. Это в известной степени освежает.

Другое дело, что после блестящего начала ждёшь чего-то особенного и неповторимого, а на экране-то Юрика ожидаемо влюбляется в изящного пижона с трубой, Рицуко после решительного поцелуя Каору заливается слезами, Сэнтаро предсказуемо тихо сохнет по Юрике. Нет, зрелище занятное, благо персонажи ведут себя как обычные (ну, чуточку заторможенные) подростки, страдают вполне себе натурально и местами даже уморительно – и трогательно, трогательно, трогательно. Тон задают свидания, на которые лучше не строить планы (доказано Каору ещё во второй серии, да Сэнатро всё равно дважды наступает на эти грабли), румянец на юных ланитах, слёзы, текущие по ним же, и Каору. Совершенно замечательный эгоцентричный Каору, ужасный живчик на фоне прочих страдальцев.

Порою сериал отвлекается от романтических страданий – замахивается на муки менее возвышенные, но безусловно наносящие больший моральный урон. Тогда сюжет внезапно делает прыжок, приземляясь где-то в дебрях суровой драмы. Подобные перемещения в пространстве дают результат – положительный и не очень. Флешбэк Сэнтаро под зернистым фильтром длится всего несколько минут и полностью раскрывает личность героя, демонстрирует всю широкую душу доброго хулигана, увязывая воедино и выдающуюся внешность, и любовь к дракам, и чётки на шее, и всё-всё-всё, что мы знаем о Сэнтаро. Прямо-таки образец применения типовых деталей «Детство тяжёлое», «Бабушка-сволочь», «Одноклассники-расисты» для многократного повышения КПД механизма. Великолепный эпизод, в рамочку и на стену.

Драматическое отступление неудачное – поездка Каору к матери. Выглядит, увы, как филлер. Само появление адреса мамы-кукушки посредством некой экономки вызывает прилив скептицизма, а уж итог путешествия… Ну, его нет. Письма в ящике Дзюна, во всяком случае, на него не тянут. Мандарины, онигири и пьянка в общаге чудесны и душевны сами по себе, но тоже не то. Ведь Каору ехал к матери, которую не видел десяток лет! А они поговорили чуточку ни о чём (о, вовсе не о причинах, побудивших её бросить ребёнка), обменялись взглядами, призванными выжать слезу из зрителя, и расстались. М-да.

Да ну их, эти драмы, мело- и просто. Ведь всё волшебство сериала связано с джазом, и дружбой называются эти чары. Удивительное явление эмоциональной привязанности и родства – куда большее чудо, чем любовь вот этого мальчика в очках/фуражке к этой девочке с хвостиками/ободком. Стараниями Каору музыка тянется и к любовной линии, однако звучит особенно вольно, когда два таких разных мальчика безудержно импровизируют, рассказывают друг другу обо всём на свете без слов. Сколько потрясающих моментов дарит эта дружба! Маленький собственник Каору совершенно не ревнует Рико к Сэнтаро, зато мгновенно чувствует антипатию к Сэйдзи – ведь этот мальчик-зайчик покушается на его лучшего друга (притяжательное местоимение подчеркнуть!). И Сэнтаро под стать: такой чуткий, когда дело касается дружбы, такой наивный в амурных делах.

И эти ребята играют джаз. Музыкальные вкрапления не так часты, как хотелось бы, но неизменно захватывающи. Именно джаз превращает «Склон Аполлона» в самобытное произведение и дарит очаровательные мелочи: голубка по имени Сара Вон, чёрный галстук в день смерти Колтрейна, суровые суждения о пошлой классике и попсе для визжащих девчонок (это о «Битлз», да) и многие другие. И пока Каору и Сэнтаро играют вместе, они друзья. А дружба – и джаз, разумеется, – навсегда. Это вам любой парень в любой токийской общаге подтвердит.

Ну и конец седьмой серии… нужно видеть.