Одни из нас

В 1987 году Depeche Mode выпустила сингл Never Let Me Down Again. Песня начинается словами I’m taking a ride with my best friend («Я отправляюсь в дорогу со своим лучшим другом»). Спустя почти 40 лет шоураннер сериала «Одни из нас» Крэйг Мазин возложил на эту песню важную миссию отражения динамики отношений Джоэла и Элли. Она стала не просто олдскульной частью контрабандистского шифра, но и прокладывает путь доверия между персонажами. Шоураннер считал смысл песни максимально буквально: в ней, как и в «Одних из нас», речь идёт о том, что твой спутник тебя не подведёт.

Если думаете, что это не самый значительный акцент для проекта, в котором щелкуны поджидают за каждым углом, то сделайте глубокий вдох и смиритесь с тем, что адаптация The Last of Us полна подобных сантиментов. Создатели сериала просто в восторге от того, как выразили горе Джоэла в башенке из камней, которую персонаж строит, переживая утрату Тесс. Или как он раненый отталкивает Элли, проливая скупую слезу, смысл которой а-ля «если любишь, отпусти».

Проработка деталей в сериале на высоте, но порой создаётся впечатление, что при скрупулёзном внимании к каждой пылинке ускользает что-то базовое. Неловко даже спросить, а где щелкуны? Предыстория важных персонажей? На первых порах ещё будут появляться заражённые, но ближе к концу сезона о них уже и не вспоминаешь. Да, с одной стороны, в этом есть смысл: настоящие монстры — люди, но с другой стороны, теряется ощущение угрозы. Включи случайный зритель «Одни из нас» на середине, может принять проект за семейное роуд-муви.

Сериал мог ответить на вопросы, которые возникали у поклонников игры. Например, что случилось с матерью Сары? Какие ужасные вещи Джоэл заставлял делать своего брата Томми ради выживания в новом мире? «Одни из нас» могли раскрыть предысторию Тесс: вся её семья заразилась. Мужа она убила, а сына не смогла — заперла в подвале. Тесс — одна из главных героинь The Last of Us, но в сериале этого не ощущается. Когда её сюжетная линия подойдёт к концу, зрители, вероятно, ничего не почувствуют, ведь у них не было времени проникнуться, чтобы ей сопереживать.

Что поделать, драма матери и ребёнка не идёт ни в какое сравнение с тонкостями неземных чувств двух в лучшем случае второстепенных персонажей игры, один из которых появляется в The Last of Us только для того, чтобы второй мог всплакнуть и перерезать верёвку.

История любви Билла и Фрэнка в сериале идёт почти полтора часа. На предысторию Сары и Джоэла ушло меньше. Чтобы придать сюжетного веса не особо нужному персонажу, в серию добавят фрагмент с письмом, после прочтения которого Джоэл вдруг осознает всю мощь своей миссии. К слову, фрагмент, в котором Элли троллит Джоэла по поводу слипшихся страниц мужского журнала, в игре раскрывает характер отношений Билла и Фрэнка, а в сериале это просто комедийный момент, потому что вряд ли после целой серии кто-то ещё что-то про них не понял.

Постапокалиптический мир очень далёк от понятий равенства и справедливости, но чтобы никто не ушёл обиженным, в сериале представлены максимально разные персонажи. Недоедающие герои зачастую выглядят так, что за них переживать не приходится. Характеристики персонажей игры переписываются только для того, чтобы соответствовать ожиданиям аудитории. Это номинальная репрезентация. Под трансформацию попадают герои, которым не суждено дожить до конца серии. Например, Сэм. В игре он старше и со слухом у него нет проблем, в сериале Сэма сделали глухим. Персонаж с особенностями развития вроде бы и представлен, но для истории большой роли не играет.

Кэтлин в игре отсутствует, но у играющей её Мелани Лински была важная цель сломать стереотипы, мол, обычно на подобные роли выбирают актрис другого типажа. Она покажет, что для лидера сопротивления главное быть умной. При этом в сериале гениальности Кэтлин не наблюдается. Появившись в кадре, она тут же убивает врача — в постапокалиптическом мире, где их кот наплакал. Остальное время страдает о прошлом.

Вопрос здесь не в том, почему подобные персонажи представлены в сериале, а в том, смогли бы они выжить в таких жестоких условиях?

Но неуязвимость сейчас антитренд. Создатели проектов думают, что людям будет проще найти связь с неидеальным персонажем. И в этом смысле чем небезупречнее, тем лучше, ведь слабость приравнивается к человечности. Если в The Last of Us Джоэл типичный суровый контрабандист, которому всё по плечу, то в «Одних из нас» герой выглядит так, словно жить ему осталось всего ничего. Он значительно старше, уязвимее. Не слышит на одно ухо, не самый меткий стрелок, у него всё болит. Его одолевают панические атаки. До эпидемии он тоже, надо сказать, не блистал. Сара возится с ним как с ребёнком: будит, кормит, чинит его часы. Он в ответ забывает купить торт.

Педро Паскаль почти полностью бесполезен в экшен-сценах (у него есть отличный дублёр), зато как играет во всех остальных! Только ленивый ещё не сравнивал Джоэла с Мандалорцем, но здесь если и проводить параллель, то в плане игры. У Джоэла в сериале нет ни шлема, ни респиратора, но показать в герое что-то помимо непроницаемости (и, может быть, одышки), тоже удаётся нечасто, поэтому проявлять характер персонажа приходится в мелочах.

Про Беллу Рэмси в роли Элли сказано предостаточно. Актриса стала буквально эпицентром ненависти, и это несправедливо. Она очень талантлива. Буквально вытянула на себе седьмой и особенно восьмой эпизод, где совершенно не теряется даже на фоне Скотта Шеперда, а он очень сильный актёр. А отойти от игрового образа Элли решили именно создатели адаптации.

В сериале появляются оригинальные Элли (Эшли Джонсон) и Джоэл (Трой Бэйкер) из TLOU. Джонсон сыграла маму Элли, у Бэйкера роль куда менее заметная, но, видимо, ему не нашлось места в этой истории. Не то что Крэйгу Мазину, который сыграл военного, убившего Сару. И так максимально вовлечённый в создание сериала, он хотел стать причастным к переломному моменту этой истории.

«Одни из нас» отказались от многих сцен насилия, чтобы не наскучить зрителям. По логике создателей проекта, игра — не телевидение, и в другом формате постоянный экшен не сработает. Отчасти это правда, но в The Last of Us связь с персонажами создавалась за счёт прохождения миссий. В сериалах есть инструменты, с помощью которых можно наколдовать аналогичную иллюзию привязанности, но на это нужно время, львиная доля которого в «Одних из нас» уделена не развитию отношений Джоэла и Элли, а второстепенным героям, на полноценное раскрытие которых (если это не Билл и Фрэнк, разумеется) всё равно нет времени. Не зная игры, сложно понять, за счёт чего у главных героев выстроилась такая сильная связь. Хотя, наверное, не стоит недооценивать мощную силу тупых шуток.

Нет, чисто технически всё объяснимо. Джоэл вновь обрёл «дочь» и счастлив, Элли потеряла цель всей жизни, утратила избранность и разбита. По сюжету ей всего 14 лет. Для неё большой удар узнать, что всё было зря. Как и любой подросток, Элли бескомпромиссна. Когда Джоэл предлагает ей не рисковать собой, она смотрит на него как на поехавшего старика. Не вариант, всё или ничего. Но силы привязанности Джоэла или состояния ребёнка, чей мир только что рухнул, в финале эмоционально не считывается. Дело не в актёрах, они прекрасно справились, здесь суть во времени и расставленных в проекте акцентах.

«Одни из нас» снят как по учебнику. Он чётко соблюдает все-все-все правила условного успешного сериала и, главное, отлично срабатывает на широкую аудиторию. Пропасть между тем, что есть и тем, что могло бы быть, видят только игравшие в The Last of Us. По той же причине можно не принять адаптированные версии главных героев. Если смотреть сериал без оглядки на первоисточник, он будет восприниматься отлично. Туманной пока выглядит концепция второго сезона — несмотря на хорошую игру Беллы Рэмси, не все готовы воспринимать её как главную героиню истории. Но до него ещё далеко, а пока можно слушать прекрасные саундтреки Густаво Сантаолальи, колыбельную версию Just Like Heaven от The Cure или лейтмотивный сезону Depeche Mode — I’m taking a ride with my best friend…