Быть человеком UK — 3х01–3х08

Третий сезон «Быть человеком» показывает мастер-класс по орудованию таким замечательным сюжетным инструментом, как пророчество. Суровая данность заявляет о себе с первой серии, а оставшиеся семь дразнит догадками из разряда «сбудется или не сбудется?». В чистилище Митчеллу нашёптывают, что ему уготован кирдык от «волкообразной пули». Кандидатов, подходящих под витиеватое описание, для пущей интриги подгоняется хоть отбавляй: ни много ни мало четверо. Очевидными фаворитами видится нововведённая колоритная парочка папы-оборотня и сына-оборотня, которые не только добросовестно решетят кровососов кольями, но ещё и с прилежностью дантистов зубы у них голыми руками выдирают. Ну и Джорджа с его беременной девушкой Ниной со счетов скидывать не стоит. Для всех них сценарий любезно подыщет поводы попугать Митчелла ножкой от табуретки – как выяснилось, страшным орудием истребления вампиров.

Первым делом третий сезон делает очень логичную вещь. В конце концов, подумаешь, если в сериале кровожадно четвертуют двадцатку ботов-статистов – тоже мне событие! То есть нехорошо, конечно, но люди умирают каждый день, мы их не знаем. Поэтому шоу спешит нас с жертвами резни познакомить, персонифицируя содеянное, – и вуаля, сразу получается очень пробирающая сцена.

Второй и третий сезон – это словно «Преступление и наказание», разделённое напополам для удобства восприятия. Сначала Митчелл хорошенько побалагурил, и теперь ему предстоит продолжительно умащивать размазанными соплями дорогу к раскаянию. Параллельно творятся не менее любопытственные вещи. То вампиры собачьи бои с оборотнями намутят, то зомби в гости к героям наведается, то Херрик на чердаке заведётся, словно Тёмный Карлсон, и давай там проказничать. Ну а надзирает за этим парадом призрачная дама-трикстер, ловко всем пудрящая мозги на раз-два. Умелые обманки сидят в засаде за углом, чтобы в нужный момент поддержать интригу и как следует удивить, драматические развязки по-хорошему эмоциональны, а легковесные остроты всегда готовы прийти на выручку, если мрачные тона чересчур сгустятся. Иными словами, все составляющие коктейля по-прежнему намешаны в идеальных пропорциях, и всё работает на ура.

Помимо прочего, между Энни и Митчеллом разгорается роман. Казалось бы, это повод поворчать, ибо любовные отношения между главными героями в сериалах очень часто ведут в тупик по понятным причинам. Но раз уж тупик для одного из персонажей уже обрисован заранее, и его честно обещают угрохать к концу сезона, то почему бы и нет? Так оно даже драматичнее.

Между тем не даёт о себе забыть какая-никакая, а смысловая нагрузка; она подкидывает несколько интересных идей для размышлений. Например, взять дилемму Джорджа: испытывать привязанность и поддерживать друга – это человечно, но если твой друг творит нечто ужасное и непростительное, а ты его покрываешь, то твоя человечность компрометируется – и тут уже приходится что-то выбирать. Или же откровение Митчелла о единственно верном способе борьбы со своей одержимостью, сводящемся к необходимости забаррикадировать себя хорошими людьми, которые бы пристыдили тебя своим разочарованием, когда ты сорвёшься, и таким образом держали бы в узде.

Вообще ещё во втором сезоне активно началось педалирование темы, которой я ждал с самого начала от этого сериала. А именно общности бесконечно дружных людей, живущих в своём маленьком уютном мире, противопоставленном враждебному окружению снаружи. Дело не только в том, что это стало проговариваться прямым текстом, но и в актёрах, и в самих рассказанных историях, которым, видимо, понадобилось время, чтобы с приличествующей убедительностью передать эти настроения. Третий сезон уверенно протекает в том же русле.



Ну а теперь, чтобы как-то оправдать грозное предупреждение об опасности спойлеров, можно и о них немного поразглагольствовать. Уже давно не секрет, что Эйдан Тёрнер пал жертвой отнюдь не волкообразной пули, а хоббитообразной, и теперь весело гремит новозеландским золотом, променяв вампирский уклад жизни на гномский. Впору бить тревогу, ведь как же так, нарушена самая главная идея сериала: вампир, оборотень и приведение живут вместе! Вампира больше нет, привидение всего одно, а число оборотней угрожает разрастись до неприличных трёх.

На деле же, надеюсь, проблема решится элементарным приглашением нового вурдалака в обойму главных героев. Конечно, кто-то может стенать, что это будет уже не то, однако Тёрнера трудно назвать незаменимым актёром. Куда большие поводы для волнения за свою судьбу есть у отличного британского шоу Misfits, бессовестно брошенного кривлякой Робертом Шиханом – к слову, в пользу куда более сомнительных карьерных перспектив, нежели «Властелин Колец». Так или иначе, в «Отбросах» на идиотских гримасничаньях и харизме Шихана держалась половина сериала, в то время как Тёрнер в «Быть человеком» был всего лишь умеренно броской шестерёнкой общего механизма. Долгие проводы ему устроили (Десятый Доктор и тот, наверное, быстрее свалил), так что всего хорошего, и спасибо за рыбу.

Если последние два сезона что и показали, так это умение Тоби Витхауса легко вводить в повествование интересных персонажей, под которых владыки кастинга подбирали убийственно отменных лицедеев. Глаз у этих людей намётан на эффектные физиономии – не описать. Промаха, пожалуй, не было ни одного, зато побед – сколько угодно. Сочинить протагониста не хуже, как минимум, возможно, так что остаётся лишь с любопытством ждать, чем вся эта катавасия закончится. Или начнётся, раз уж мы говорим о новом сезоне.

В общем, очередной заход «Быть человеком» на экраны телевизоров сулит большие перемены – и это хорошо. Сериалу уже четыре годика, чай, не маленький, и чтобы люди не обзывались обидными словами, судача о «задержке в развитии», пора взрослеть и мужать. В этом смысле собравший чемоданы Митчелл подвернулся как нельзя более кстати. Конечно, процесс обновления – штука деликатная, многие идеи себя изживают и норовят пойти наперекосяк. Легко может статься, что шоу действительно теперь отправится камнем на дно, не сумев себя должным образом переосмыслить. Однако «Быть человеком» своими прежними заслугами безропотно позволяет угнездиться надежде на лучшее.