Ронья, дочь разбойника — 07–09

Лес полон не только забав, но и опасностей. Ладно, серые гномы Ронье уже нипочём. Однако что если в непроглядном тумане раздастся чья-то песня? Или если лохматые тюхи (они же ниссе-толстогузки) на тебя обидятся?




Авторы экранизации зачем-то дезориентировали Ронью в дымке (по книге она не натыкалась на один и тот же валун раз за разом), но в остальном их самодеятельность по-прежнему скромна. Обычно они ограничиваются раскармливанием первоисточника деталями до более упитанного состояния. Растянуть три строчки на несколько минут? Легко!




Из-за этого порой возникают казусы. Текста перестаёт хватать на расширившиеся сцены. В первой части седьмой серии складывалось ощущение, что персонажи – особенно Ронья – фыркали чаще, чем говорили. Случайная встреча? Фырк! Спор из-за того, кому принадлежит лес? Фырк-фырк!! Впрочем, дальше количество фырканий должно сократиться. По идее. Ведь Ронья наконец смягчилась в отношении Бирка – после того, как он спас её от поющей в тумане нечисти, пусть даже воспоминания о произошедшем стёрлись из памяти героини. Плюс Бирк склонен к долгим пропаданиям, и фыркать становится банально не на кого.




Второе достижение – у Маттиса с Роньей состоялся-таки серьёзный отцовско-дочерний разговор на тему, от коей Маттис всегда уклонялся. А именно о карьерном пути и наследовании традиций. Увы, Маттиса поджидал шок: попытки закосить под Робин Губа провалились с треском, и едва Ронья поняла, чем занимаются её родитель с товарищами, она наотрез отказалась делаться атаманшей.




Ещё один шаг вперёд – Ронья прекрасно обучилась катанию на лыжах. Увы, от накладок никто не застрахован. Девятый эпизод оставил зрителей наедине с клиффхэнгером, а главную героиню – с бедственным положением в бескрайних снегах. И как будто этого мало, превью нагнетает обстановку: вот-вот к попавшей в ловушку девочке прилетит кровожадная друда.




С комедией на сей раз как-то не сложилось – разве что дуреющие от скуки, спорящие из-за супов и шьющие плюшевых мишек разбойники позабавили. Зато лес прекрасен неизменно – и осенний, и зимний, и приветливый, и устрашающий. По нему так и хочется прогуляться – даже несмотря на недружелюбность кое-каких его обитателей.