Повествование продолжает живенько рысить, не совершая по пути сколько-нибудь продолжительных остановок. Главные действующие лица конфликта, конечно, упёрлись лбами подобно хрестоматийным баранам, но открыто бодаться до конца первого сезона не собираются. Создатели, видимо, хотят успеть вывести повествование в другие воды прежде, чем первую главу настигнет финал.
Первый этап противостояния Флоренции и Рима можно, судя по всему, считать пройденным как раз к финалу четвёртого эпизода. Получивший от Папы указания граф-бастард Джироламо Риарио прибегает к решительным действиям, наведавшись в соляные шахты Медичи. Резко сократив рабочий состав копей, он посылает братьям гонца с любезным предложением встретиться и обсудить условия, на которых Флоренция обязуется прогнуться под Рим. Лоренцо отчаянно бравирует. Только отвечать за его браваду придётся, конечно, подчиненным. В том числе и Леонардо, который трудится над пушками…
По мере накаления обстановки старший брат Медичи быстро растрачивает всю свою мудрость. Или та просто оказалась напускной. Всё-таки, до того момента за плечом у него всегда был Бекки, который мог подсказать как действовать по уму. Сейчас же старый наставник ждёт приговора в темнице, а вот вспыльчивый и глуповатый Джулиано ни с того ни с сего начинает говорить разумные вещи. Куда более разумные, чем от него можно было ожидать. С каких это пор браться поменялись ролями? Хотя возможно, груз ответственности за судьбы Флорентийской республики всё же больше тяготит Лоренцо, чем Джулиано, а потому последнему неведомо то напряжение, которое выедает мозги и мутит разум старшему брату. Лоренцо – поэт, меценат, покровитель, но не воин. В отличие от него, кстати, Джулиано, вполне мог бы повести солдат в бой.
Как бы то ни было, заботы о спасении Медичи от позорной капитуляции почти полностью ложатся на плечи да Винчи. Хотя он сам сунул шею в петлю в тот самый день, когда ухитрился продемонстрировать Лоренцо свои инженерные наработки. Так что, взялся за гуж… Однако, у Леонардо обнаруживается очередной творческий кризис. Беды валятся, как из рога изобилия ещё и потому, что он по несчастью обладает даром, необходимым обеим враждующим сторонам. Тем не менее, гений спасает положение. Инновация впечатляет, а наглость Леонардо поражает. В итоге лишь чистый блеф вывел Флоренцию из-под удара. Правда напоследок несколькими оброненными фразами Риарио всё-таки удаётся подпортить Леонардо момент торжества.
Для воскрешения необходима смерть. (Сикст IV)
Лукреция просто поражает своей способностью везде успевать. Конечно, видно, что молодая сеньора мечется, словно куница в клетке, которой остаётся лишь щерить зубы и подчиняться воле хозяев. Однако теперь понятно, почему Риарио именно её впутал в большую игру. Молодая дама замужем за одним, служит второму, спит с третьим, а любит четвёртого. И пока что ни глуповатый муженёк, ни государственный муж, ни даже сам гений не в состоянии разглядеть, кого пригрели у себя под боком. За её поступок с Бекки сложно видеть ней положительного персонажа, но в этом эпизоде нам намекают на то, что у Донати есть очень веские причины так поступать.
А вот Риарио, как персонаж, отчего-то вызывает если и не симпатию, то большой интерес. Блейку Ритсону очень идёт эта роль. Честолюбивый молодой аристократ с очаровательной улыбкой маньяка и вкрадчивым голосом. Он производит впечатление опасного противника именно скупостью своих эмоций. Впрочем, пока что от его угроз Флоренции удаётся откупиться. Вопрос в том, надолго ли? Вряд ли. Вот и обласканный почестями Леонардо праздновал победу недолго, снова оказавшись зацепленным одним из зубков шестерёнки в гигантском политическом механизме. Арест на некоторое время заставляет отложить грандиозные планы об экспедиции к неизведанным берегам. Впрочем, истории наверняка недолго осталось киснуть во Флоренции.
Четвёртый эпизод «Демонов» выдался не хуже остальных. Тут и своя доля загадок, и пара напряжённых моментов. Вот только не удаётся пока что по-настоящему сопереживать главному герою. Отчего-то в нём никак не удаётся разглядеть человека страдающего и нуждающегося в поддержке, несмотря на всю уязвимость его положения. И пока сложно разобраться в том, что это: субъективность восприятия или же объективное непопадание Тома Райли в образ. Во всяком случае, попытки вылепить из него очаровательного социопата – типаж, который нынче так мил сердцу зрителя, душой прикипевшего к доктору Хаусу и Шерлоку, в «Демонах да Винчи» определённо терпит провал. А это рано или поздно может грозить остыванием интереса к сериалу в целом.
Авторизируйтесь, чтобы оставлять комментарии: